Я [презираю] аристо - Рик Рентон

— Н-на! — Размашистый удар вылетел в сторону моего носа.

Но я заметил его ещё в момент замаха. И легко ушёл в сторону, тут же слегка ткнув Фродрика кулаком в рёбра на противоходе.

Тот хрюкнул от неожиданности и отступил. Но довольно быстро опомнился и немедленно продолжил отчаянную атаку, молотя пустоту вокруг моего корпуса.

Даже того дворового бокса, которому я учился с тех пор, как остался один, мне вполне хватало, чтобы не поймать ни один из этих неуклюжих тычков. Пару раз смуглый баронет лишь слегка задел меня за одежду. Умудрившись при этом поцарапать свой кулак о застёжку комбинезона.

— Сволочщь… — Слегка запыхавшись, противник всё-таки немного притормозил. — Она самая лучшчая! А ты — сволочщь!

— Может, ты просто сдашься, а? — Я продолжал смотреть на него с лёгким пренебрежением. — Хватит позориться…

— Никогда!!! — Теперь вперёд вылетела нога Фродрика.

И на этот раз он чуть сам не упал, потеряв равновесие после очередного промаха. Но от позорного падения парня спас бюст Кая Улиса Квазара. Когда баронет одной рукой схватился за воздух, а второй — за длинный нос древнего правителя, то, всё-таки, устоял на ногах.

А вот Квазару повезло гораздо меньше — покачнувшись от хватки Фродрика, лысый Улис зашатался и через миг опрокинулся с высокого постамента на дорогой паркет. С грохотом разлетевшись на несколько неровных кусочков.

— Судари, извольте прекратить!!! — Сразу после грохота по коридору прокатился знакомый властный баритон.

Ректор шагнул в коридор из кабинета истории и, гневно сверкнув на нас с Фродриком пенсне, остановил взгляд на мраморных осколках:

— Это… Это неслыханно…

Глаза руководителя ликеума снова обожгли нас с противником по очереди:

— Фродрик Петрович… Евгорий Всеславович… — Его угрюмый тон явно не предвещал ничего хорошего. — Судари… Потрудитесь хотя бы честно признаться в том, что первый учинил сие безобразие. Кто посмел начать поединок в этих стенах?

Смуглый парень открыл было рот. Но ещё раньше я шагнул вперёд, слегка раскидав осколки ногой:

— Это был я.

Глава 17

Управление гневом

По дороге к своей резиденции руководитель ликеума не проронил ни слова после моего признания. Лишь приказал следовать за ним. Что я и сделал, под десятками взглядов других студентов. Очень разными взглядами. Заинтересованными и равнодушными, весёлыми и тревожными.

Таисья продолжала придерживаться плана. И лишь ещё раз очень натурально шмыгнула. А Фродрик растерянно пялился нам с Ректором в след. Пару раз он всё-таки дёрнулся. Но, видимо, штрафные санкции за такой проступок были слишком опасны для его будущей аристократической карьеры. И он не стал мешать мне брать всю вину на себя.

К счастью, именно такой исход я и планировал. Теперь ты мне должен. И только попробуй смалодушничать и отказать, когда я потребую вернуть должок. Ведь Тая будет рядом. А ты только-только показал себя перед ней настоящим мужчиной…

Главное теперь как-то по-быстрому отделаться от нравоучений, получить замену портала и поскорее вернуться к воплощению своего главного плана.

Однако, когда в сопровождении хмурого Ректора я дошёл до его резиденции, тот оставил меня в одиночестве. Точнее, когда я снова сидел на том самом диване, на котором в первый раз смог заглянуть за Завесу, в комнате присутствовал всё тот же чопорный дворецкий. Но его разговорчивость была равна разговорчивости того же дивана. Он не отвечал ни на вопрос об имени, ни на мой интерес о том, что предпримет, в случае если я сейчас попытаюсь свалить. Этот странный тип даже не ни разу на меня не взглянул с тех пор, как Ректор вышел в одну из дверей, ведущих во внутренние покои резиденции.

Тишину комнаты нарушал лишь шум ветра в кронах садовых деревьев, едва долетавший снаружи. И где-то вдали сквозь этот шелест послышалось слабое эхо…

— Мы можем помочь уничтожить его… — Словно ветер доносил до меня обрывки далёких криков — Так же легко… Как и твоих предыдущих… Противников…

Судя по тому, что на лице халдея по-прежнему не дрогнул ни один мускул, эти слова слышал лишь я.

— Ты можешь делать то, что хочешь, Низложитель…

Ага. Знаю я эту песню. Не получается прямо мне приказывать, теперь делаете вид, что ваши желания — это мои?

Нет уж, ребята. Мои желания — это мои желания. И я действительно буду делать то, что хочу. Я хочу, а не вы. И превращать этого мужика в мумию я сейчас точно не желаю. Он просто делает свою работу. Хоть, на мой вкус, и весьма паршивую.

— Упрямец…

Тем и живу. А с вами я ещё разберусь. Вот узнаю, что там эта Ханга про меня напророчила. Посмотрим, как вы тогда запоёте. А то все вокруг в последнее время думают, что умнее меня, как посмотрю…

На эти мысли голоса не ответили. Лишь ветер издал какой-то прерывистый свист, похожий на смех осипшего курильщика.

Когда я уже окончательно заскучал и хотел помахать у дворецкого перед глазами рукой, чтобы убедиться в том, что он вообще человек, а не какой-нибудь робот в режиме ожидания, входная дверь дома всё-таки ещё раз открылась. И пропустила внутрь знакомую атлетичную фигуру в чёрном пальто.

— Надо же… — Ромул будто бы был удивлён тому, что видит меня во плоти. — Ты опять оправдал мои ожидания, приятель… — Он шагнул вперёд и, удобно устроившись в высоком кресле напротив меня, кивнул дворецкому. — Вы свободны.

Сказал бы я, кто тебе на самом деле приятель, чёрный… Но пока лучше подожду, что ты ещё захочешь сболтнуть, пока я молчу. Не зря же твои киношные коллеги всегда предупреждают жуликов о том, что всё сказанное может быть использовано против них.

Молчаливый халдей, тем временем, сдержанно поклонился нам двоим. И, сохраняя идеальную осанку, вышел в дверь, ведущую куда-то под лестницу.

Ромул, в свою очередь, забросил ногу на ногу, откинулся на спинку и на несколько секунд испытующе заглянул мне в глаза. И когда я ответил лишь вопросительным подъёмом бровей, опричник отвлёкся на свои руки, принявшись стаскивать тесные перчатки.

— Скажи Гор… — Он словно спрашивал не меня, а свои руки. — Где ты был вчера с полудня и до трёх часов дня?

— Скажи, что пил души своих врагов!!! — Неожиданно ветер снова принёс далёкий хоровой шёпот.

Но, судя по тому, что опричник не шевельнулся, эти голоса снова услышал только я.

Спокойно… Не до вас